Автор: Перед вами текст изложения по русскому языку «Колыбель Шолохова». Текст предназначен для учеников 9 класса.
Колыбель Шолохова
Степной казачий хутор Кружилин был колыбелью Шолохова. С самого рождения, по словам Серафимовича, мальчик дышал степным воздухом над бескрайним простором, и жаркое солнце палило его, суховеи несли громады пыльных облаков и спекали ему губы. И тихий Дон, по которому чернели лодки казаков-рыболовов, неизгладимо отражался в его сердце. И покосы, и займище, и тяжелая пахота — все клало черту за чертой на облик мальчика.
Жадно всматривался юный Шолохов в людские души, боролся, работал, радовался и плакал вместе с людьми, познавал тайны рождения дерева, повадки дикой птицы и наслаждался красотой мира. Поэтому в его книгах запечатлены не только характеры человеческие, но’ весь живой мир во всем его неповторимом своеобразии.
Бурый придорожник, розовая чашка курчавой повители, клочковатый в пахах, еще не вылинявший волк, серебряный перепелиный бой, дорога, искусанная шипами подков — тысячи не только точно увиденных, но волшебно разгаданных, бессловесных детей земли, с их голосами, цветом, повадками, живут в шолоховских книгах, радуя и поражая многообразием.
Когда читаешь отрывок о могильном кургане в «Поднятой целине», невольно думаешь о художнике, обладающем таким даром перевоплощения, что он может стать вдруг беркутом или неприметной куропаткой.
Летом, вечерними зорями, на вершину кургана слетает из подоблачья степной беркут. «Шумя крылами, он упадет на курган, неуклюже стукнет два раза и станет чистить изогнутым клювом коричневый веер вытянутого крыла, покрытую ржавым пером хлупь, а потом дремотно застынет, откинув голову, устремив в вечно синее небо янтарный, окольцованный черным ободком глаз. Как камень-самородок, неподвижный и изжелта-бурый, отдохнет перед вечерней молитвой и снова легко оторвется от земли. До заката еще не раз серая тень его царственных крыл перечеркнет степь.
Куда унесут его злобящие осенние ветры?
В голубые предгорья Кавказа? В Луганскую степь ли? В Персию ли? В Афганистан?»
Тут не знаешь, чему больше дивиться: то ли изумительной картине природы, то ли неповторимой живописности и поэтической музыкальности писателя, то ли его редкому умению проникнуть в самую душу птицы. И эта картина дана не сама по себе — она неразрывно связана с настроением Макара Нагульнова. Человеческие страсти, полные трагизма, показаны художником эпически мудро, и рядом с чувством боли и сострадания, жалости и любви звучит на его страницах светлое песнопение миру, живой, неумирающей весне.
И как тут не вспомнить великое пушкинское:
И пусть у гробового входа Младая жизнь будет играть.
И равнодушная природа Красою вечною сиять…
