Автор: Перед вами текст изложения по русскому языку «Верь в себя». Текст предназначен для учеников 11 класса.
Верь в себя
В белой косоворотке, подпоясанной узким ремешком, Есенин шел к деду Федору Андреевичу.
Дед возился возле телеги, смазывая оси дегтем. Есенин нетерпеливо окликнул его:
— Дедушка!
Старик распрямил спину, прищурив глаза от солнца, от неожиданной радости.
— Сережа, прилетел, соколик! Эх, какой ты стал, внучек, хоть картину с тебя рисуй. — Старуха! — крикнул он. — Гляди-ка, кто заявился!
У Есенина сладко затосковало сердце — ждал бабушку. Маленькая, ссутуленная под ношей годов, она расторопно сбежала с крыльца.
Все незабываемое, дорогое, связанное с ней, пронеслось у внука перед глазами: вечера, когда он засыпал под ее монотонные утешения от обид; бесконечные лесные и полевые дороги к монастырям, отдых в пути среди богомолок, ночлег в незнакомых избах, богослужения, которым не было конца; лучший лакомый кусочек, прибереженный для него, защита от гнева деда — неповторимое детство, осененное заботой и лаской бабушки. «Милая бабушка, — отметил он с печалью, — постарела, будто усохла вся…»
— Ягодка моя! Зорька чистая! — с нежностью повторяла она, суетясь возле внука.
Дед отметил не без гордости:
— А ты, Сергей, изменился немало, в мужика выравниваешься. Нет, не выйдет из тебя учитель: нет солидности, и мозги вверх тормашками. Стихи помутили мозги-то. Уведут они тебя туда, откуда хода назад нет. Человеком мог бы вырасти, если б пожелал. Все при тебе: умен, молод и на вид непрост.
Бабушка заступилась за внука:
— Чего ты каркаешь над ним, как черный ворон! Дите он еще, не видишь? Все переменится пятнадцать раз. И стихи свои забросит…
— Нет, бабушка! — горячо возразил внук. — Не заброшу.
— Ага! — возликовал дед. — Что я говорю!
Бабушка растерянно остановилась посреди избы,
кринка вздрогнула в ее руках, молоко плеснулось на пол.
— Неужели не бросишь, Сережа! — она молитвенно сложила ладошки у подбородка. — Господи, оборони его!
Дед отодвинул от себя чашку, ладонью смел хлебные крошки, отправил их в рот.
— Ну, Серега, ее не слушай, бабушку свою. Ничего путного она тебе не скажет. Ты в себя веришь? В свою душу?
— Верю, — неуверенно сказал внук, не зная еще, как повернет дед свой вопрос.
— Считаешь, хватит у тебя света-разума для людей? — Есенин кивнул. — Вот и верь. До самого конца верь! Выходит, это тебе предписано свыше. То, что говорено было тебе прежде, — так это я для смеху. Не все советы старших слушай. Ты смекай, что к чему, и иди своей дорогой. Не свертывай…
Бабушка привстала, испуганно шепча:
— Батюшки! На что его толкаешь?
— Не мешай, старуха. Стихи слагать — это тебе не щи варить, не колеса смазывать. Тут ум нужен, душа. Придумай-ка, бабка, такое…
В каком году — рассчитывай,
В какой земле — угадывай…
Прервав чтение, Федор Андреевич поднял палец.
— Слышишь, сынок, слова какие сказаны? Простые, доходчивые. «Разутово» да «Неелово» — вот тебе и Русь! Вся тут!
Чтение деда, неожиданное, впечатляющее, поразило Есенина. Еще больше поразили слова-образы, слова-картины. За ними действительно вся деревенская Русь встает. «Горелово!» За этим словом слышится звон набатного колокола в ночи, видится, как огонь пожирает крестьянские дворы, соломенные крыши; россыпь искр, головни взлетают в черное небо, а по дорогам толпы погорельцев, бредущие за милостыней. Есенин как будто только сейчас осознал, что основой поэзии должен стать образ, емкий, неотразимый, как удар.
Роман сказал: помещику, — продолжал дед напевно, —-
Демьян сказал: чиновнику,
Лука сказал: попу.
Купчине толстопузому! —
Сказали братья Губины…
Вот так писали: и образованному понятно, и нам с бабушкой, неграмотным. И ты старайся так же… Ну, иди с богом, гуляй!..
— Спасибо, дедушка, — прошептал Есенин и обнял его.
