Автор: Перед вами текст изложения по русскому языку «На ялике». Текст предназначен для учеников 11 класса.
На ялике
Я прошел на пристань и смешался с толпой ожидающих. Лодку относило течением, но все-таки с каждым взмахом весел она все ближе и ближе подходила к берегу.
— Матвей Капитоныч, поторопись! — закричал кто-то из ожидающих.
Гребец ничего не ответил. Подводя лодку к мосткам, он чуть-чуть повернул голову, и тут я увидел его лицо. Это был мальчик лет одиннадцати-двенадцати, а может быть, и моложе.
По тому, как тепло и дружно приветствовали его у нас на пристани женщины, было видно, что мальчик не случайно и не в первый раз сидит на веслах.
Началась выгрузка пассажиров и посадка новых.
Маленький перевозчик выглядел очень усталым, с лица его катил пот, но он очень спокойно, без всякого раздражения, сурово и повелительно распоряжался посадкой.
— Эй, тетка! — покрикивал он. — Садись с левого борта. Тихо… Осторожно. Без паники. Раз, два, три, четыре…
Он сосчитал, сбился и еще раз пересчитал, сколько людей в лодке.
— Довольно. Хватит! За остальными после приеду.
Я сидел на корме. Передо мной лежала река, а за
нею — Каменный остров, над которым все выше и выше поднималось утреннее солнце. Густая зеленая грива висела над низким отлогим берегом. Легкий дымок клубился над пестрыми дачными домиками. Рыбачьи сети сушились, растянутые на берегу. Летала белая чайка.
И вдруг в эту счастливую, безмятежную тишину ворвался издалека звук, похожий на отдаленный гром. И тотчас же в каждом из нас что-то дрогнуло и привычно насторожилось. А какая-то женщина испуганно вскрикнула.
В эту минуту второй, более сильный удар размашистым отзвуком прокатился по реке. Все посмотрели на мальчика, который, кажется, один во всей лодке не обратил никакого внимания на этот подозрительный грохот и продолжал спокойно грести.
А в чистом, безоблачном небе бушевала гроза. Как видно, вражеским самолетам удалось пробиться сквозь первую линию огня, и теперь они уже летели к городу. Канонада усиливалась, приближалась.
И тут будто огромным молотом ударило меня по барабанным перепонкам, я невольно зажмурился, закричали женщины.
Это открыли огонь зенитные батареи на Каменном острове. Уж думалось, что дальше некуда: и так уж земля и небо дрожали от грома и грохота, а тут вдруг оказалось, что все это были пустяки, что до сих пор было даже очень тихо и что только теперь-то и началась настоящая музыка воздушного боя.
Мальчик ни на один миг не оставил весел. Так же уверенно и легко вел он свое маленькое судно, и на лице его я не мог увидеть ни страха, ни волнения.
«Неужели он не боится? — подумал я. — Неужели ему не страшно? А, впрочем, он еще маленький. Он еще не понимает, что такое смерть, поэтому и улыбается так беспечно и снисходительно».
Когда мы пристали к берегу, не нужно было никого подгонять. Через полминуты лодка была уже пустая.
Я вышел из лодки последним. Мальчик возился у причала, затягивая какой-то сложный морской узел.
Дела, которые привели меня на Каменный остров, к зенитчикам, отняли у меня часа полтора-два. Обратно в город меня обещали отвезти на штабной машине.
В ожидании машины я беседовал с командиром батареи, рассказал о том, как наш ялик попал в осколочный дождь. —
— Да, — сказал командир. — К сожалению, наши снаряды летают не только вверх, но и вниз. Но что же поделаешь? Вот как раз недели три тому назад тут перевозчика осколком убило. Хороший человек был.
— А сейчас там какой-то мальчик, — сказал я.
— Ха! — улыбнулся командир. — Мотя! Матвей Капитоныч! Адмирал Нахимов мы его зовем. Это сынишка того перевозчика, который погиб. Лет ему — не сосчитать как мало, а работает — со взрослыми потягаться может. И притом, что бы ни было, всегда на посту: и днем, и ночью, и в дождь, и в бурю…
